Кто грамотно говорит - тот грамотно управляет. И первое, и второе волгоградским чиновникам не всегда дается. По крайней мере говорить красиво и правильно даже во время публичных выступлений могут единицы. Что неудивительно - такое творится по всей России. Чтобы искоренить эту беду, сами же власти предлагают ввести экзамен на знание русского языка среди госслужащих и курсы риторики. Поможет ли это, в студии радио «Комсомольская правда» 96,5 FM ведущие Сергей КОРОВИН и Екатерина СИМОХИНА обсудили с кандидатом филологических наук, заместителем директора института филологии и межкультурной коммуникации по научной работе и внешним связям ВолГУ Дмитрием ИЛЬИНЫМ, а также с другими экспертами.
«Эээээ, значит так…»
Д. И. (Дмитрий Ильин): - К сожалению, нынешние чиновники русский язык знают отвратительно. Не все, но большинство. И вряд ли имеют представление о тех лексических богатствах, которые заложены в русском языке. Я смотрю их выступления по телевизору, слушаю по радио и прихожу в ужас. Политики не способны завершить начатую по бумажке речь своими словами. Их хватает где-то на 6 - 7 слов, а дальше начинается «эээ», «значит», «может» и т. д. Поэтому я глубоко убежден, что экзамен, в каком бы он виде ни проводился - классический экзамен или тест на знание русского языка, государственным людям необходим.
Е. С. (Екатерина Симохина): - По-моему, это очень стыдно. Может, и стоит вводить экзамен, но только при приеме на госслужбу.
Д. И.: - Безграмотность опасна. Чиновники и прочие государственные мужи выпускают безграмотные циркуляры. Недавно один из кандидатов в президенты заявил о том, что нужно создавать специальную группу специалистов, которые бы переводили написанный казенным бюрократическим языком закон на нормальный человеческий язык с тем, чтобы людям было понятно, чего от них хотят, чего от них ждут и чего от них требуют.
Дмитрий Ильин: "Нынешние чиновники русский язык знают отвратительно".
Переложим ситуацию на другую сферу. Вы придете в больницу, а там врачи тоже говорят на своем «птичьем языке», и вы лежите и не знаете, что у вас вырежут или отрежут и т. д. А знать-то хочется! Точно также с чиновниками, с депутатами, с администрациями всех прочих рангов. Мы должны знать и понимать, что они делают. А пока, к сожалению, такого не наблюдается, в том числе из-за слабого знания русского языка.
С. К. (Сергей Коровин): - Мне кажется, что если экзамен и введут, то он превратится в фикцию. Просто у служащих и депутатов будет потом повод похвалиться: «Мы-то знаем русский язык, у нас стоит пятерка. А вы народ безграмотный».
Д. И.: - Не согласен. Во многих странах подобные тесты уже ввели. Вот, к примеру, в Татарстане 207 двоек в прошлом году получили чиновники мэрии Казани за экзамен по родному языку. Всех «двоечников» администрация обязала посещать специальные бесплатные курсы. Госслужащих Казахстана то и дело посещает с выборочными проверками управление по развитию языков. Контрольные работы, как правило, включают в себя диктант и перевод. Диктант чиновники чаще всего пишут на твердую тройку, а во время перевода испытуемые то и дело прикладывают на казахский манер слова «клиент» и «менеджер», которые по правилам не переводятся. Сегодня государственным языком на среднем уровне там владеет только 33% чиновников. А на Украине летом прошлого года кабинет министров создал аттестационные комиссии для проверки знаний госязыка.
Публичных выступлений стало больше
С. К.: - И все-таки я против того, чтобы вводили подобный экзамен. На самом деле политики и чиновники становятся все больше не функционерами, не хозяйственниками, а болтологами. Тот же Жириновский «флудит» уже 20 лет. И что в итоге, он что-нибудь сделал? Я не вижу этого, зато политик успешный.
Екатерина Симохина: "Болтливость не зависит от того, хорошо ты знаешь русский язык или плохо".
Е. С.: - Болтливость не зависит от того, хорошо ты знаешь русский язык или плохо. Это какая-то черта характера, темперамента. Вопрос в том, грамотно он болтает или нет.
Д. И.: - Не так уж и сложно организовать специальную программу или курсы, где будет преподаваться русский язык, ораторское искусство, основы владения деловым стилем и так далее. Мы проводим тестирование по русскому языку для мигрантов. Ради интереса тот же самый тест, предназначенный для мигрантов, я дал человеку, который занимает крупную должность в областной администрации. Он не смог его выполнить, хотя там элементарные требования на школьном уровне. Это караул!
Е. С.: - Мне кажется, что чиновники и политики сами к этому придут, сами захотят повышать свою грамотность. В 2011 году всех глав районов заставили отчитываться перед своими жителями. Выступление перед публикой - это серьезно. Так что, я уверена, наши чиновники, наши главы администраций и сами переживают за свою речь.
С. К: - Мне важно то, что управленец делает, а не то, как он говорит. Он может говорить правильно, красиво и грамотно, но если он ничего не делает для города, мне этот политик уже не интересен.
Сергей Коровин: "Мне важно то, что управленец делает, а не то, как он говорит".
Д. И.: - Каждый должен быть грамотным в своем деле. Мы же не заставляем человека, который пашет на тракторе, проходить экзамен по русскому языку. Он ему не нужен. Но в случае, если ты желаешь управлять людьми, а чиновники и депутаты этого очень желают, то ты должен грамотно ими управлять. В том числе и речь свою тоже нужно выстраивать грамотно.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Готовы ли вы пройти тест на знание русского языка?
Александр Потапов, руководитель фракции ЛДПР в Волгоградской областной Думе:
Не уверен, что пройду на отлично. Но готов дополнительно позаниматься самообразованием и, если есть прорехи, поправить. Вообще, конечно, хочется правильно выражать свои мысли, четко и понятно для окружающих. Это, наверное, одно из главных для политика качеств. Кстати, «безграмотные» сегодня не только политики. И в этом виновато ухудшение качества образования. Если есть деньги, пошел и получил образование.
Ирина Гусева, депутат Волгоградской областной Думы, педагог с большим стажем:
Готова. И согласна с тем, что чиновники и политики должны в совершенстве владеть русским языком. Я столкнулась не так давно с удивительным примером. От комитета по образованию администрации Волгоградской области в адрес облдумы пришли документы. Там было столько ошибок! Мы их исправили красной ручкой и отправили обратно. Мои коллеги депутаты не просто смеялись, а были в шоке. Вообще мне нравится вариант, предложенный нашим новым губернатором Сергеем Боженовым. Чтобы устроиться на работу в администрацию, соискатели будут проходить через конкурс и независимый аудит. Наверное, тест на знание русского сюда тоже стоит включить.
Георгий Горячевский, депутат Волгоградской городской Думы, активный блогер:
С удовольствием пошел бы на такой экзамен. Я по своей работе столкнулся с тем, что чиновники общаются и разговаривают с людьми, между собой, отвечают на наши запросы депутатские на языке, который понимают только они сами. Язык сухой , юридический, изобилующий различными иностранными терминами, которые трудно понять. Так не должно быть.
"Русский язык теряет позиции по распространенности в мире и к 2025 году может стать даже менее популярным, чем бенгали или португальский, свидетельствуют данные центра социологических исследований Минобрнауки России, полученные РИА "Новости"."Русский язык в странах Западной Европы изучают сегодня около 225 тыс. школьников (до начала 90х - свыше 550 тыс.). В высшей школе стран Западной Европы русский язык осваивают 28,5 тыс. студентов", - говорится в материалах Минобрнауки.
Русский язык по степени распространенности пока еще занимает четвертое место в мире. Лидирует китайский - 1,35 млрд человек, английский - свыше 650 млн, испанский - более 330 млн.
"Предполагается, что через 10 лет число знающих русский язык может сократиться до 212 млн человек, и его опередят французский, хинди, арабский", - говорится в документе.
К 2025 году, когда, по оценкам социологов, число знающих русский язык сократится приблизительно до 152 млн человек, его опередят португальский и бенгали.
В Минобрнауки отмечают, что политика большинства стран СНГ и Балтии по отношению к русскому языку ведет к тому, что в первые годы независимости он мог считаться родным, затем - вторым родным, далее - языком межнационального общения, затем языком нацменьшинства и, наконец - одним из изучаемых по выбору или даже факультативным предметом.
"Подобную эволюцию русский язык совершил в Прибалтике, Азербайджане, Грузии и Туркмении", - говорится в материалах.
По сравнению с советским периодом количество средних школ с обучением на русском языке уменьшилось в странах СНГ и Балтии в среднем в два-три раза. Русский как иностранный язык также начинает сдавать свои позиции в школьных программах, уступая английскому языку.
Подобная ситуация наблюдается и в Европе. По словам посла России во Франции Александра Орлова, количество французов, которые изучают русский язык, сокращается из года в год. В некоторых лицеях и колледжах закрывают русские классы."
Дааа, китайский язык большинство моих знакомых уже пошли изучать на курсы...Говорят - это неизбежное будущее России - сотрудничество с Китаем и, как следствие, интеграция экономики вРоссию, от которой можно "непплохо заработать".
Мне интересно, кто своих детей учит русскому языку? трудно ли это - жить ребёнку в Италии и учить язык мамы и\или папы? Есть любители китайского в Италии (не кухни))) языка и культуры...)?
И вот как-то я приглашаю их к себе на дачу в Поконо. Объясняю на чистом русском языке: «Петя, выезжаешь на 280-ю, она переходит в 80-ю, на 284-м экзите выезжаешь и звонишь мне, я тебя подбираю». И добавляю: «Всё время ориентируйся на вывеску «Поконо». Поконо, если кто-то не понял, это дачная местность.
Где Петя переехал на 287-ю и при этом поехал в обратную сторону - на юг, я не понял, но теперь это уже не важно. И вот он едет-едет, едет-едет, а вывески «Поконо» всё нет и нет.
Через два часа его Мила включает свою пилу: «Как можно было не взять карту? Как можно было не выяснить куда ехать? Как я могла связаться с таким идиотом? Боже, как я могла так влипнуть?»
Тогда Петя думает: «Надо ехать быстрее, потому что на этой скорости она меня распилит раньше, чем мы доедем до этих Поконо».
Он нажимает на газ и едет так минут пять - не больше, потому что за ним появляется мент со своей светомузыкой и требует остановиться. Петя, новый иммигрант со старыми привычками, хватает бумажник и бежит к менту. Тот спокойно достает свой пистолет и говорит, что если Петя сейчас не сядет обратно в свою машину, он его убьет.
Петя не столько по словам, сколько по жестам, понимает, что с ним не шутят и возвращается в свою машину.
Мент прячет пистолет, выходит из машины, подходит к Петиной и говорит ему: «Дай мне свои водительские права» и показывает на бумажник. Петя опять все понимает по-своему и достаёт из бумажника 100 долларов. Мент ему говорит: «Если ты намерен мне дать не водительские права, а взятку на рабочем месте, то я на тебя надену вот эти наручники». И показывает ему наручники.
Мила, которая тоже не понимает, почему мент отказывается от 100 долларов, спрашивает: «Петя, что он от тебя хочет?»
Петя отвечает: «Я не знаю! Может предложить ему 200?»
Мила говорит: «Боже мой, почему я связалась с таким идиотом? Если ты не знаешь, сколько это стоит, так выясни у него!»
«Почему я идиот? - в очередной раз удивляется Петя. - Просто, когда мне показывают то пистолет то наручники, я немного нервничаю».
«Так перестань нервничать и выясни!» - говорит Мила.
«Хорошо, я сейчас всё выясню! - говорит Петя, потом поворачивается к менту и, как его учили на курсах английского языка, говорит: «Хэлло, ду ю спик инглиш?»
Мент удивленно: «Ду ай спик инглиш?!»
Петя ему: «Йес, ю! Ду ю спик инглиш?»
Мент - в полной растерянности, потому что никаких других языков кроме английского он не знает.
Мила говорит: «По-моему, он такой же идиот как и ты! Боже, как я влипла!»
Мент, между тем, приходит в себя, прячет пистолет и говорит Пете:
«Оk, where do you go, dude?» (куда ты едешь, умник?)
«I’m Petya, - отвечает Петя, как его учили на курсах. - What is your name?»
Мент, ничего не отвечая на Петин вопрос, берёт его телефон, смотрит, какой последний номер он набирал и звонит мне.
«Здравствуйте, - говорит он, - я полицейский такой-то, вы случайно не знаете Петю?»
Я честно отвечаю, что Петя мне хорошо известен, причем с детства.
«Прекрасно! - говорит мент. - Тогда ответьте мне на такой вопрос: не страдает ли ваш друг какими-то психическими заболеваниями?»
Я отвечаю, мол, нет, не страдает. «Может быть он перенес недавно, какую-то тяжелую психологическую травму?» - продолжает настаивать мент.
«Тяжелую психологическую травму, - отвечаю я, - Петя перенес 30 лет тому назад, когда женился на той женщине, которая сейчас сидит справа от него. Но судя по тому, что он до сих пор её не задушил, он - в прекрасной психологической форме».
«Это я понимаю, как никто», - вздыхает мент.
«Просто он ещё не успел выучить английский, - добавляю я. - Отсюда все проблемы»
«Так где вы его ждете?» - спрашивает мент, и я объясняю где.
И тогда мент становится перед Петиной машиной и везёт его с мигалкой сто миль до 284-го экзита, где передаёт его мне, как говорится, с рук на руки.
Уже на даче я объясняю Пете, что у нас в Америке с ментами надо быть поосторожней, потому что таки да могут застрелить на месте.
«Я же говорю, что он идиот», - замечает Мила.
«Почему?» - не понимаю я.
«Потому что никакой умный человек не поедет 100 миль, чтобы помочь такому Пете, как мой, если он может его застрелить на месте и не иметь этой головной боли!»
Наша «поддержка и опора», наш «правдивый и свободный русский язык», как называл его И.С. Тургенев, в устах наших соотечественников всё меньше и меньше похож на таковой.
Больно сильно засоряем мы его иностранными словами. И не потому, что в нашем языке мало слов. Их у нас все-таки больше 130 тысяч. Но почему-то нам очень нравится использовать иностранную лексику. И особо активно мы употребляем в речи английские словечки.
Мы на английском языке стали прямо помешаны в плохом смысле слова. Не просто изучаем его и применяем там, где это уместно. А невпопад перемешиваем его с русской речью.
Конечно, к такому слову как, например, «менеджер», привыкли уже все. Забыв о русском эквиваленте «управляющий». Нет, везде требуются именно менеджеры. Особо «радует» глаз «клин-менеджер». А почему не уборщица? Наверное, потому, что сказать: «Я работаю клин-менеджером», - престижнее, чем сказать: «Я - уборщица». Да вообще, кажется, основная причина засорения языка англицизмами - это желание выглядеть круто. Вроде, знаешь иностранный, можешь словечко - другое ввернуть в речь. Но почему нельзя гордиться знанием родного языка? Широким словарным запасом? Вместо «кул» и «супер» употреблять «прекрасно», «чудесно», «здорово»?
Ну ладно, к менеджерам мы привыкли и даже смирились с ними. Но зачем дальше продолжать загрязнение? При этом продолжают его в большинстве случаев (не во всех, конечно же) те, кто и проводят в язык в массы, - журналисты в газетах, на ТВ, радио и особенно в интернете.
По телевизору при разговоре об индустрии моды стали использовать слово «лук», что означает «образ» (от англ. look - взгляд, облик). Синоним в русском языке полностью может заменить это словечко. Тем более в нашей голове «лук» больше ассоциируется с овощем, от которого текут слезы. Хотя и правда, наслушаешься этих «луков» и рыдать хочется.
А вот недавно в нашем крупном торговом центре «МЕГА» проходило некое мероприятие «Стрит Кутюр», где принимали участие обычные покупатели. И ведущая, у которой по идее должен быть отличный разговорный русский, произнесла: «Итак, все участники рэди». Что означает, что они, собственно, готовы (от англ. ready - готовый). Это звучало смешно. А большинство покупателей просто не поняли слова. Да и участники, судя по их лицам, сами удивились, что они как-то там «рэди».
Есть пример и из радиожурналистики. На радио «Маяк» утром в субботу ведущая сказала: "Итак, обсудим все эти тенденции… да, тенденции… ой, чувствую я, за сегодня мы заюзим это слово!». Сказать она хотела, что употреблять они будут это слово уж очень много раз (от англ. use - использовать, пользоваться). Этот же новый для нашего языка глагол я слышала уже и в речи жителей города, когда девушка попросила у своей подруги «поюзить её зеркальце».
Все эти слова практически укоренились в нашем языке. Но журналисты не останавливаются на достигнутом. Они, особо в интернете, предлагают всё новые и новые англицизмы. Например, на сайте ноутбуков фирмы «Макинтош» опубликована статья о конкурсе с розыгрышем призов, где различные компании выбирали наиболее часто используемое слово «ай-тишниками». Ай-тишники - это просто программисты (от англ. IT - информационные технологии). Так вскоре и сами журналисты «джорналистами» станут. В самой статье предложили такие слова? как «гуглить» (т.е. искать информацию через поисковик Google), «эксплойт» - в качестве замены слову «использовать» (от англ. exploit - пользоваться, использовать) и, внимание, «разлочить» - то есть «разблокировать» (от англ. lock - замок, запирать). Ну к чему эти ненужные замены?!
А пользователи интернета уже озабочены даже правописанием этих англицизмов. Например, на портале ответы@mail.ru некий Илья Демьянович задал вопрос «Как будет правильно говорить: «отгуглить» или «загуглить». И дальше он даже пояснил: «Я все же считал, что правильно «отгуглить», а сегодня на вопрос: «Где можно скачать китайский рэп», моя одногруппница ответила «загугли». Конечно, были и юмористичные ответы, что правильно вообще «нагуглить» или «погуглить», но всё же самым популярным был: «Правильно будет «ввести запрос в поисковик Google». Вот, не перевелись, видно, еще люди, которые стоят за чистоту русского языка.
Хотя их всё меньше. На сайте headhunter.ru был проведен опрос «Как часто вы используете англоязычные термины в речи? 57 % ответили постоянно, 40% - иногда/время от времени, 7% - очень редко. Графы «никогда» даже не фигурировало.
Может, кто-то скажет, что в этом ничего страшного нет, и в нашем интегрирующем мире это нормально - использовать иностранные слова. Сомневаюсь. Особенно так интенсивно. Всё же самобытность, индивидуальность культур нужна, а она не в последнюю очередь сохраняется и через язык. А так мало-помалу английский, может, вообще заменит русский?
На фестивале независимого кино «Санденс» сразу несколько картин представили новый образ русского - без матрешки и балалайки
Американский фестиваль независимого кино «Санденс», проходящий в городе Парк-Сити, очень похож на своего создателя, Роберта Редфорда. С одной стороны, Редфорд красавчик и очень нравится зрителям. С другой – он по уши в политике и считает, что если не говорить о важных вещах: о войне, насилии, гражданской ответственности, – то мир не сдвинется с места. А его, конечно, надо сдвигать. Фестиваль ведет себя так же. С одной стороны, он для зрителей. Полные залы, люди стоят по два часа с семи утра в очереди за билетами. С другой стороны, «Санденс» весьма интересуется политикой и известен очень сильной документальной конкурсной программой.
Россия участвовала в этом фестивале не однажды, а в 2008 году режиссер Анна Меликян даже получила на «Санденсе» приз за режиссуру в конкурсе «Иностранные художественные фильмы» – ее «Русалка» тогда была одним из безусловных хитов. В этом году российских художественных фильмов в основном конкурсе нет. Есть одна документальная копродукция – «Уроки русского» Андрея Некрасова и Ольги Конской. И есть еще пара фильмов, которые рассказывают американцам о том, что такое сегодняшние независимые россияне. Все отлично укладывается в рамки объявленной на самом высоком уровне «перезагрузки».
Стереотип о медведях на московских улицах остался в тех же временах, куда канули злобные американцы в цилиндрах, персонажи советских карикатур. На смену медведям пришло другое клише – мафиозные быки 1990-х, гуляющие по современному кинематографу, от «Порока на экспорт» Дэвида Кроненберга до «Воображариума доктора Парнаса» Терри Гильяма. На прошлогоднем «Санденсе» показали фильм «Замерзшие души» Софи Бартс, в котором душу героя крадет русская мафия и ему приходится ехать за душой в Петербург. Что еще бывает русским? Водка, матрешка, ушанка.
Робин Хессман в фильме «Моя перестройка» из конкурсной документальной программы попыталась сломать американские стереотипы, показав повседневную жизнь нескольких российских семей. Водка в кадре, конечно, есть, но многие американцы, посмотрев «Перестройку», признавались, что полностью изменили свое мнение о России. «Их тоже в детстве учили, что существует какая-то нависающая над миром угроза и что эта угроза – мы, – удивлялся немолодой мужик после фильма. – А нас точно теми же словами учили, что угроза – они. Мы очень похожи. Я подружился с этими людьми».
Это один из немногих фильмов, в которых история нашей страны не выглядит ни окаменевшим занудством из учебника истории, ни истерическим всхлипом, как в телерепортажах. Это сказка о прекрасном пионерском детстве, очень разной юности (один из героев хотел вступить в партию, другой был диссидентом, третья – конформистом), о танках и надеждах 1991-го и неверии 2008-го.
«Моя перестройка» – теплое, даже нежное кино о нескольких бывших одноклассниках, которые вошли в эпоху горбачевской перестройки 20-летними, а сейчас, когда им за сорок, каждый из них живет как может. Руслан играет в переходе и дает уроки банджо; Андрей открывает семнадцатый магазин дорогих французских мужских рубашек; Ольга чинит бильярдные столы и пытается сохранить былую красоту; а семейная пара Борис и Люба – пожалуй, главные герои фильма – преподает в 57-й школе, одной из самых известных московских школ.
Робин Хессман прожила в России много лет, впервые приехала еще в СССР – в 1991 году, училась во ВГИКе, а сейчас курирует документальную программу кинофестиваля «Амфест». Она знает российскую жизнь изнутри и признается, что, конечно, уже не может объективно оценивать то, что попало в кадр. Для нее в московском быте нет ничего странного или удивительного, а американцы ему поражались. «Нет такого, что американцы как-то плохо или хорошо думают о России, – говорит Робин. – Они вообще о ней не думают. Нужно больше им рассказывать о России».
Три героя «Перестройки» – учитель Борис Меерсон, его жена Люба и сын Марк – приехали в Парк-Сити на премьеру фильма, ходили по городу в красных фанатских шарфиках с надписью «My perestroika». Красный – это все-таки тоже клише, из того же ряда, где медведи-водка-матрешка-ушанка. Зрители после фильма спрашивали героев, не страшно ли им смотреть в будущее. Рождается новый стереотип: сегодняшний русский – это тот, кому должно быть страшно.
Эту идею поддерживает фильм «Уроки русского» Андрея Некрасова и Ольги Конской – расследование августовских событий 2008 года. Фильм рассказывает о русско-грузинских отношениях – не только о войне 2008-го, но и об абхазском конфликте 1990-х. Авторы едут на российско-грузинскую границу с разных сторон: Ольга – с российской, Андрей – с грузинской. По дороге разговаривают со свидетелями событий, пересылают друг другу отснятый материал, ищут правду. Потом, монтируя фильм, понимают, что надо разобраться и с ложью государственных каналов (один из самых сильных моментов картины – покадровый разбор российских телесюжетов, в которых в пропагандистских целях обрабатывали видеоматериал на компьютере), и с истоками проблемы. Они цитируют Льва Толстого, берут интервью у свидетелей давнего абхазского конфликта, и Россия в фильме предстает разболтанным чудовищем, пожирающим все, что движется не в ту сторону.
Это очень личный фильм, и его можно упрекнуть лишь в некоторой манипуляции зрителем, своеобразном эмоциональном шантаже. Материал «Уроков русского» и так говорит сам за себя, но когда на свидетельства очевидцев наложена трагическая музыка, это снижает доверие к фильму. Когда авторы приводят слова Путина и доказывают, что они не имеют отношения к действительности, – это честная работа. Но когда при этом на экране Путин застывает, искривившись в зверином оскале, – это прием советской пропаганды. Сам Некрасов в одном из интервью сказал, что снял политический фильм, но надеется, что его пропагандой назвать нельзя. Но фильм, претендуя на объективный показ действительности, оказывается предельно субъективным.
Русская водка льется в сюрреалистической черно-белой притче эстонца Вейко Ыунпуу «Искушение святого Тони», представленной в конкурсной программе «Санденса». Этот фильм приехала представлять актриса Равшана Куркова, она сыграла роль русской возлюбленной героя. Куркова известна прежде всего работами в фильмах «Мертвые дочери» и «Три девушки», в сериалах «Барвиха», «Офицеры» и «Глухарь». «Искушение» – кино совершенно иного уровня, и Равшана в нем абсолютно органична. Это страшный, давящий фильм о чудаковатом Тони, который изо всех сил пытается быть хорошим, но все глубже проваливается в тоскливый ужас окружающего мира. В этом мире полицейский медленно раздевается на допросе, а женщин выбирают, как лобстеров. Героиню Равшаны Тони случайно спасает от полиции. Отец героини вечно пьян, и она постепенно врастает в этот мутный мир. Равшана объясняет, почему Ыунпуу выбрал именно ее: «Нужен был кто-то, кто выбивался бы из фильма, моя героиня – она почти как инопланетянка».
Наверное, героиня могла быть любой национальности. Фильм – это чистый Вавилон, в котором цитаты из Феллини соседствуют с пазолиниевской отстраненной болезненностью и каждый говорит на своем языке: кто по-эстонски, кто по-русски, кто по-немецки, кто по-французски (в фильме появляется великий французский актер Дени Лаван), но все пока еще понимают друг друга. За свою дебютную работу «Осенний бал» Вейко Ыунпуу получил приз конкурса «Горизонты» Венецианского кинофестиваля; «Искушение святого Тони» – его вторая полнометражная лента. По определению Равшаны, это фильм о том, что в современном обществе невозможно быть хорошим. Даже если ты праведник, тебе придется кого-нибудь сожрать, потому что так устроена жизнь. Сама Равшана с таким взглядом на мир не согласна: «Достаточно пессимистичная идея. Герой – чудаковатый, странный товарищ, но в нем много света. И то, что он превращается в чудовище, – я даже возмущена, скажу вам честно… Но Вейко показал в этой картине апатию современного мира».
Фильм обладает такой энергетикой, что на санденсовской премьере в самой середине картины, как раз на границе между легким абсурдом и полным беспределом, засвиристела пожарная тревога, замигали лампочки по всему залу, но некоторые зрители решили, что это просто спецэффект, подчеркивающий явную невыносимость бытия.
Стереотипы, возможно, не имеют никакого отношения к действительности, но много говорят о главных эмоциях, которые страна транслирует во внешний мир. Гордость, страх, бесшабашность, соглашательство, угроза. Сегодня, похоже, постепенно складывается новый, постмафиозный образ «стандартного русского» – покорного, но грозного. Без ушанки.